Дата и время: 1 октября 2022 года, суббота. 8:00-11:00 Погода: +6, дует слабый ветер и моросит мелкий дождь. Действия в игре: Студенты постепенно просыпаются и отправляются на завтрак, где совиная почта принесёт с собой любопытные новости.
***
В Лондоне взрослые завершают последние приготовления к сегодняшнему званному ужину.
Вся информация, картинки, идеи и их воплощение, в том числе дизайн принадлежат игрокам HPDestiny, если не указано обратное. Любое копирование данных без разрешения запрещено.
gossip boy +100 Имя: Кевин Энтуистл Место работы: Министрество магии Должность: Глава сектора борьбы с неправомерным использованием магии; присяжный в Визенгамоте Жить нужно так, чтобы депрессия была у других
[1] Имя персонажа David Dominic Macnair / Дэвид Доминик Макнейр
[2] Дата рождения и возраст 13 января 2000 года, 22 года
[3] Должность Работник Министерства Магии, сотрудник центра Сети летучего пороха
[4] Чистота крови
Известные родственники персонажа и примерная информация о происхождении семьи Чистокровен Родственники: Dominic Macnair | Доминик Макнейр – отец, бывший Министр Магии, был убит в 2005 году Millicent Macnair (Bulstrode) | Миллисент Макнейр (Булстроуд) – мать, владеет сетью магазинов зелий "Безоар" Daniel Macnair | Дэниел Макнейр – брат, студент 7 курса Слизерина
Фамилия Макнейров происходит из довольно древнего чистокровного рода, в числе родственников которого значатся и Малфои, и Гринграссы, и Крэббы, и МакМилланы и ещё множество других известных фамилий. Булстроуды похвастаться подобной родословной не могут, однако это нисколько не мешает Дэвиду считать себя по праву чистокровным волшебником.
Отношение персонажа к чистокровным/нечистокровным волшебникам Довольно спокойное. Несмотря на то, что его отец был приверженцем очень строгих правил в отношении чистоты крови, Дэвид не унаследовал это жгучее стремление очистить землю «от зла».
[5] История вашего персонажа
Место рождения и проживания Фамильное поместье Макнейров
Биография История любви Доминика Макнейра и Миллисент Булстроуд не похожа на сказку. Более того, она даже отдалённо её не напоминает. Их свели вместе, как это часто бывает в чистокровных семьях, и поженили, не спрашивая их разрешения. В особенности никто не интересовался мнением Миллисент, которая в отличие от своего новоиспечённого мужа не стеснялась демонстрировать ему свои «тёплые» чувства. Ни о какой любви и обоюдном доверии здесь речи не шло. Казалось, что жизнь обоих обречена на сплошную ненависть и ругань. Но, учитывая, что мой рассказ начинается со слов «история любви…», то не сложно догадаться, что в конечном счёте пара нашла общие точки соприкосновения. Именно такой, самой главной и важной точкой оказался новорождённый малыш, которого окрестили именем Дэвид. Ребёнок практически с рождения стал демонстрировать невероятные успехи в развивающих играх и умнел буквально на глазах. Его ясный пронзительный взгляд пробивал насквозь. Он был довольно неусидчив и активен. За первые месяцы он облазил, казалось, все углы в своей детской, а позднее, когда научился ходить и бегать, он исследовал все даже самые тёмные комнаты огромного поместья. С его появлением на свет между родителями установился негласный мир, и Дэвиду никогда не было суждено узнать всей правды о непростых взаимоотношениях родителей. От отца он видел только заботу и ласку как по отношению к себе, так и к матери. Конечно, это не было похоже на нескончаемое сюсюканье и слащавые объятия, однако достаточно было побыть в поместье Макнейров всего несколько секунд, чтобы почувствовать какую защиту и уверенность в завтрашнем дне внушали его жители. Миллисент проводила с сыном на удивление много времени. Вечерами, когда отец закрывал дверь за спальней Дэвида, пожелав предварительно спокойной ночи, к нему в комнату приходила мать и приносила с собой древние, обветшавшие фолианты, некоторые из которых до сих пор хранили в себе остатки магии. Вместо дешёвых сказок и выдумок вроде «Мохнатого сердца чародея» и «Колдуна и Прыгливого горшка» она зачитывала ему настоящие, правдивые истории, произошедшие столетия, а порой и тысячелетия назад. Те книги, которые ещё не растеряли своего волшебства, дабы скрасить вечер своих хозяев, наглядно воспроизводили над своими страницами картины тех битв и событий, о которых читала Миллисент. Детство Дэвида было наполнено яркими красками и приятными впечатлениями. Родители уважительно относились друг к другу, они внимательно следили и участвовали в воспитании сына. У мальчика всегда было всё только самое лучшее. Самые хорошие учителя и гувернантки, дорогая и модная одежда, современные игрушки, новомодные детские мётлы, игрушечные волшебные палочки и ещё вагон и маленькая тележка того, чем можно было забить до потолка несколько комнат поместья, если бы всё это собрали воедино. Естественно первое, что приходит на ум – это то, что Дэвид был до неприличия избалован. И если вы сделали такой вывод, то вы совершенно не знаете этого молодого человека. Дэвиду было глубоко наплевать на всё эти материальные ценности. Нет, конечно же он был невероятно тронут и любил родителей вдвойне, когда они преподносили ему очередной подарок, но он бы с невероятной лёгкостью обошёлся бы и без всего этого. Проводить время с родителями он любил гораздо больше, чем играться в своей комнате с новой гигантских размеров волшебной железной дорогой, которая изменяла свои размеры и направление по желанию играющего. Он любил подражать важности отца, когда тот возвращался с работы и был всё ещё в своих заботах. Он любил пародировать мать, когда та наряжалась к какому-нибудь неизбежному светскому вечеру. Конечно в шутку, он стоял возле её зеркала и кривлялся перед ним, поправляя несуществующие локоны и размахивая невидимым подолом платья. После чего он начинал звонко и весело смеяться, вызывая на лице Миллисент столь полюбившуюся ему кривую усмешку. Если до его рождения Доминик и Миллс жили в скандалах и разногласиях, то с появлением Дэвида их жизнь стала больше походить на сказку. Красивую, добрую, волшебную сказку, но увы, с несчастливым концом. Когда Дэвиду шёл шестой год, в его семье произошла трагедия. Ужасающая, невероятно жестокая и очень грустная. Возвращаясь как-то вечером с прогулки вместе со своей няней, мальчик, уже подходя к дому, почувствовал что-то неладное. Какой-то противный, липкий страх вошёл в его душу, когда он поднимался по ступенькам крыльца. Вокруг стояла звенящая тишина. Точно такая же, о которой читала мама в рассказе великого военачальника Артуруса Флеминга, единственно выжившего в кровопролитной битве за Северную Крепость на берегах Шотландии. Войдя в прихожую, он начал оглядываться по сторонам. Няня по всей видимости тоже что-то почувствовала, потому как сразу стала заглядывать в комнаты, будто проверяя всё ли на месте. Её сдавленное «ох» заставило сердце Дэвида уйти в пятки. Быть может он и был ребёнком, но в развитии он опережал свой возраст на несколько лет и потому его инстинкты и реакции зачастую вводили взрослых в ступор. Проследовав за няней, мальчик оказался в их большой и обычно светлой гостиной, которая в вечерних сумерках казалась непривычно тёмной и тусклой. На полу лежало бездыханное тело отца. Дэвиду потребовалось несколько долгих секунд, чтобы понять, что живой человек не может лежать в столь неестественной позе. Широко раскрыв свои яркие, серо-голубые глаза, мальчик смотрел на столь родного, столь любимого отца и его детское (да, оно всё-таки было детским) сознание упорно не хотело складывать увиденное в единую картину. Прошло ровно сто сорок пять ударов его сердца (Дэвид считал), когда на пороге он услышал быстрые шаги. Миллс влетела в дом, внося с собой любимый терпкий аромат её духов. Выражение её лица было радостным и каким-то мечтательным. Если честно, Дэвид никогда не видел её такой. Не говоря ни слова, он бросился к ней в объятья. Для Миллисент не было секретом то, как сын к ней относился, но столь нежное проявление чувств испугало её. Только поймав Дэвида, она наконец почувствовала тревожную атмосферу. Отстранив его от себя, она обошла остолбеневшую фигуру няни, которая до сих пор прибывала в шоке, и вошла в гостиную. Что там произошло мальчик не знает, все эти долгие три минуты он простоял в холле, усиленно пытаясь не разрыдаться. Он был так занят собой, что пришёл в чувство только когда услышал звенящий удар. Миллисент со всего размаху дала две пощёчины няне. Не то, чтобы привести её в чувство, не то, чтобы сдержать наклёвывающуюся истерику. Сказав что-то женщине ледяным, ужасно пугающим тоном (Дэвид никогда не видел такой мать), Миллс схватила сына за руку и, выйдя из дома, тут же аппарировала с ним. Что было дальше Дэвид помнит плохо, да и по правда сказать, даже вспоминать не хочет. Единственное, что врезалось в его память, это пять страшных, высоких фигур, которые пришли к ним в номер в гостинице, куда аппарировала Миллисент. Мать закрыла сына в соседней комнате, поэтому он не знал, о чём они говорили, но вскоре одна из этих фигур пришла за ним, взяла за руку (довольно нежно, что немало его удивило) и вывела из помещения. Он брыкался, кричал и не хотел уходить от матери, но её единственная фраза «Всё хорошо, Дэвид. Не переживай, мы скоро увидимся.» прозвучала так, как если бы она сказала «Ты забыл, чему мы с папой учили себя? Веди себя достойной.». И он повиновался, замолчал в тоже мгновение, а затем трансгрессировал вместе с фигурой к тёмному и мрачному поместью. Дэвид провёл два долгих месяца с самым омерзительным, ворчливым, злобным и хамоватым мужчиной, которого он когда-либо видел. Его дед, а именно им был этот отвратительный человек, был довольно груб с ребёнком, однако ни разу за это время не посмел притронуться к нему. Благодаря ему мальчик узнал множество довольно неприятных подробностей из жизни как матери, так и отца. Маркус много выпивал, приглашал в дом незнакомых мужчин и играл с ними в карты, а затем в приказном тоне заставлял Дэвида сидеть в гостиной и слушать «поучительные» истории, чтобы вырасти «достойным мужчиной и не кончить как папаша». У деда был довольно извращённый склад ума, грязный язык и множество других ужасных недостатков, которые воспитали в Макнейре лютую ненависть к этому человеку. Он смел так грубо и мерзко отзываться о матери, что, будь Дэвид чуть глупее, он непременно бросился бы защищать Миллисент и конечно же схватил бы парочку ударов по шее, а может что и похуже. Потому он молчал, сложив губы в тонкую полоску и сжав кулаки, с каждым новым словом пропитываясь к Маркусу всё большей неприязнью. Он был несчастен. Он тосковал по матери, прекрасно зная, где она находится и что с ней делают. Он был осведомлён даже лучше, чем многие сотрудники аврориата. А всё благодаря связям Маркуса и его длинному языку. Когда дед отставал от него, мальчик запирался в своей комнате, садился у окна, которое выходило на дорогу, и смотрел в него, надеясь, что вскоре увидит в нём знакомую стройную фигуру. В середине мая Дэвид наконец дождался. Миллисент отпустили, сняв с неё все обвинения, и первым делом мать вернулась за своим сыном. Буквально с боем она ворвалась в поместье, потому как Маркус категорически не хотел её впускать. Он кричал, что мальчишка останется у него, что он воспитает из него настоящего мужчину и его-то уж он пристроит. Старик был глуп и по всей видимости никогда не знал, насколько прочная связь может быть между сыном и матерью. Едва завидев Миллс в окно, мальчик сорвался с места, кубарем скатился с лестницы и пробежал на кухню, где за двумя поворотами в подсобной комнате находился чёрный выход. Рванув на себя дверь, которая к счастью была открыта, он выскочил на улицу, оббежал дом и с воплями бросился к матери. Обняв её, он разрыдался как крокодил, а Миллисент, по всей видимости неверно истолковав его слёзы, стала метать глазами молнии в сторону отца. Решив, что дед обижал внука и всячески над ним издевался, она влепила отцу уже ставшую коронной пощёчину и приказала ему даже на волшебный пушечный выстрел не приближаться к её сыну. Только тогда он впервые заметил округлый живот, который очерчивала потускневшая мантия. Забрав его в дом, где он не был с того рокового вечера, Миллисент постаралась оградить сына от внешних вредителей. Она наняла ему лучших нянек, самых квалифицированных преподавателей, профессиональных тренеров для верховой езды и фехтования. Она решила занять каждую секунду его жизни чем-то, что могло хотя бы на некоторое время отвлечь его от мыслей о той злополучной комнате, двери в которую отныне были всегда закрыты, и в которую сам Дэвид не решался больше войти. Любимая и солнечная гостиная, в которой он так любил сидеть у камина и наблюдать за тем, как разговаривают родители на ему совершенно непонятные темы, отныне была ему ненавистна. Он боялся её как огня, ему мерещилось, что отец по-прежнему лежит там, в той страшной позе бездыханный и холодный. Счастье с мамой было недолгим. Через пару месяцев она вновь оставила его, но на этот раз его окружали порядочные, хорошо воспитанные и заботливые люди, которые выполняли все его прихоти и отзывались о его семье исключительно уважительно. Они обещали, что мама скоро вернётся, да ещё и не одна, а с милым малышом, чтобы Дэвиду больше не было одиноко. Миллисент вернулась через месяц, она сильно исхудала и осунулась. Дэвид даже не мог сказать наверняка когда она выглядела хуже: после возвращения из Азкабана или сейчас. Первые недели маленький Дэниел был слаб и много плакал, вынуждая мать проводить у его кровати всё своё время. Могло показаться, что соскучившийся по вниманию матери Дэвид должен был заревновать и возненавидеть брата, и возможно так бы оно и случилось, останься всё так, как было до смерти отца. Но в нынешних условиях Дэвид и так перенёс столько боли и страданий, что в его сердце не осталось места для ненависти к столь беззащитному созданию. Юный Макнейр очень полюбил брата. Когда тот чуть подрос и мог уже ползать и играть, Дэвид осознал, что может его многому научить. Он таскал его с собой по всему дому, а когда Дэн научился бегать, то он нарочно заставлял его носиться за собой по всему дому. Когда мать приходила перед сном со своими любимыми книгами, садясь между сыновьями и начиная рассказ, Дэвид нередко прерывал её, забирая книгу себе и читая вслух ей и младшему брату. В том возрасте Дэвид впервые почувствовал, что значит управлять человеком. Дэниэл был полностью в его власти и, чувствуя авторитет старшего брата, он редко перечил ему в ранние годы. Конечно, с возрастом они часто вступали в баталии и даже дрались, разыгрывая невероятно пугающие сцены сражения. Они не на шутку лупили друг друга и кидались вещами, и мало кому приходило в голову, что ребята просто развлекаются, а не стремятся убить друг друга. Миллисент подобные игры не нравились, она часто ругала их и пыталась объяснить, что братья должны держаться вместе, а мальчики в ответ опускали головы и мямлили что-то про то, что они вовсе не дерутся, а просто играют… Дэвид много читал и особенно он обожал приключенческие романы и истории. История магии, которую преподавала ему Миллс, была для него второстепенным по любви чтивом, ибо он и так каждый вечер читал её вместе с мамой. В свободное же время его манил зов приключений и исследований. Надо заметить, что с возрастом менялся и характер ребёнка. Из весёлого, невинного мальчика он постепенно превращался в независимого и сдержанного подростка. Учителя и няни никуда не делись и постепенно их уроки стали давать свои плоды. Когда Дэвиду шёл двенадцатый год, в дом прилетела сова из Хогвартса. Мальчик был так наслышан о школе и так давно мечтал о письме, что, получив его, он около минуты прыгал по комнате, пока не поймал на себе смешливый взгляд матери. Сделав глубокий вдох, он аккуратно распечатал конверт и убийственно-спокойным тоном прочёл вслух его содержание. Далее всё было довольно банально для любого, кто учился в Хогвартсе, но страшно захватывающе для Дэвида. В Косом Переулке он бывал и раньше, благодаря своим дипломатическим способностям уговаривать маму. Но в тот раз всё было иначе. Теперь он приехал туда не для того, чтобы купить коробку сладостей или парочку шуток в магазине Уизли, теперь он приехал сюда, чтобы вступить во взрослую жизнь. Так он это для себя представлял во всяком случае. Отъезд из дома был как счастливым моментом, так и невероятно тяжёлым. Прошло уже шесть лет, а Дэвид до сих пор видел свои прошлые расставания с матерью с такой чёткостью, будто это было вчера. Ему не хотелось оставлять Миллисент, ему жалко было расставаться с братом, с которым он проводил всё своё свободное время, но другого выхода у него не было. Он хотел поехать в Хогвартс. Глубоко в душе, хотя он сам того не осознавал, он мечтал вырваться из поместья, которое до сих пор в тёмные ночные часы наводило на него страх. Ему продолжала сниться гостиная и бездыханное тело, иногда ему казалось, что он слышит отцовский голос, а в особенно чёрные, безлунные ночи он готов был поклясться, что слышит его шаги в коридоре. В общем, с отъездом из дома Дэвид хоть многое и терял, но он гораздо больше приобретал. Распределительная шляпа задержалась на его голове очень надолго. Она видела в мальчике ум и целеустремлённость, зачатки мудрости и невероятные таланты, но так же от её взгляда не ускользнуло глубинное желание мальчика повелевать всеми и каждым, желание созидать, но в довольно собственнических целях, доля тщеславия и сильные потоки гнева, которые он сдерживал феноменальной для того возраста силой воли. Зажмурившись, мальчик думал лишь о том, как сильно он хочет вырасти таким, как папа, а шляпа хорошо помнила его отца. Она видела насквозь все недостатки Доминика Макнейра, все его изъяны и негативные черты характера, коих была уйма, но, так как она должна была оставаться беспристрастной и по возможности выполнять просьбы студентов, то её решение было конечным и непоколебимым. «Слизерин» был её вердикт и надо сказать, что он стал решающим для Дэвида. Отправь она его на Рейвенкло, довольно не сложно догадаться какие способности и таланты он смог бы там развить. Ни для кого не секрет, что на Рейвенкло учатся самые сообразительные и способные волшебники. И так же всем известно, чему можно научиться на Слизерине. И Дэвид научился. Он научился располагать к себе собеседника, научился лицемерить и льстить, научился обманывать, манипулировать и управлять. И хотя всё это было усвоено им с лёгкостью и не потребовало каких-то сверхъестественных навыков, он редко пользовался этим. По крайней мере, в лицемерии и лести его трудно было упрекнуть. Однако он стал более высокомерным, более статным, если так можно выразиться. Он пробивал себе путь на верхушку факультетской «лестницы» и сильно в этом преуспел. Дэвид стал неким авторитетом, которого некоторые даже боялись. Он никогда не применял насилие, никогда не устраивал драк и публичных разборок, но в его внешности и убийственном взгляде читалось нечто такое отцовское, что многие просто теряли дар речи рядом с ним. Он мог быть обаятельным, когда хотел, он находился в прекрасных отношениях со всеми старшекурсниками, которые всегда и везде воспринимали его как равного себе. У него не было проблем с гриффиндорцами, что само по себе звучит странно. Он заводил друзей направо и налево и всем он очень нравился в общении. И, несомненно, противоположный пол не обходил его стороной. Девушки, не будем скромничать, буквально вешались ему на шею. И если многие парни ходили бы и хвалились этим, то Дэвида это бесило. Бесило потому, что он считал это низким. Женщина, будь ей хоть 15, хоть 95, должна иметь своё достоинство. Прожив большую часть жизни без отца, Дэвид научился ценить и уважать в матери уйму качеств и черт характера, и считал, что каждая девушка должна быть подобна ей. Быть может менее груба, менее холодна, но мы не говорим о недостатках Миллисент. Девушка должна быть независима, умна и сдержана настолько, насколько позволяет её сила воли. Девицы же, которые лебезили и хлопали перед ними своими длинными ресницами, были далеки от его идеалов. Нет, конечно он не идиот, ему было всего 16 и он с большой охотой откликался на невинный флирт и заигрывания и даже встречался с подобными девушками, но как правило такие отношения были кратковременны и малозначимы. Когда Дэвид возвращался домой, он проводил много свободного времени с матерью и братом. Его успехи в школе были столь хороши и внушительны, что Миллс даже не пыталась скрыть своей гордости за достижения сына. Он был охотником в сборной факультета (держался на метле он просто превосходно), а к седьмому курсу стал капитаном команды, был старостой факультета и просто отличником по большинству предметов. С возрастом отношения с Миллисент становились всё более и более сдержанными. От прежних детских порывов обнять её и прижаться к ней не осталось и следа. Он стал даже спорить с ней на некоторые темы, в которых был с ней совершенно не согласен. Однако это нисколько не умоляло того факта, что он по-прежнему безумно её любил и сильно был к ней привязан. Все эти годы Миллс не переставала носить обручальное кольцо и в какой-то момент Дэвид даже стал переживать за неё. Он считал, что она заслуживает счастья с любимым мужчиной. Отец умер более десяти лет назад и он боялся, что она до сих пор не может свыкнуться с этим. Однажды, уже после окончания школы, он как-то застал мать в одной из гостиниц, в которую его отправили заняться одним из каминов. Она входила в лифт с каким-то мужчиной, а спустя некоторое время они так же оба спустились обратно, незначительными движениями поправляя свои мантии. Дэвида эта картина немало удивила, но если вы думаете, что он закатил матери дома грандиозный скандал, то вы снова ошибаетесь. Он был рад. Да, именно рад за мать. Эта возможно несколько вульгарная сцена сняла огромный камень с его души и с того момента он был спокоен за мать. После школы, которую он закончил с блестящим результатом, перед Дэвидом встал довольно серьёзный выбор. У него был шанс попасть в квиддичную сборную, за которую он много лет болел или мог пойти по стопам отца в Министерство Магии. И хотя перспектива стать выдающимся игроком в квиддич у него была просто великолепная, не трудно догадаться какой выбор он сделал. Вместо Отдела Тайн, где когда-то работал Доминик, Дэвид предпочёл транспортный департамент. Как и Хогвартсе, завести множество полезных знакомств у него не составило особого труда. Учитывая, что многие его школьные друзья были старше и уже несколько лет, как работали в Министерстве, связей у него оказалось невероятное множество. Его лучший друг, когда-то закончивший Рейвенкло, теперь работал в аврориате и хотя у Дэвида всегда было очень предвзятое и негативное отношение к этой работе, ибо именно авроры отняли у него в детстве мать и поместили его в чистилище, с другом он не рассорился, а их дружба с годами только окрепла. В настоящий момент он проживает в фамильном поместье, делает успешную карьеру в министерстве и периодически переписывается с братом, желая быть в курсе всех последних событий в Хогвартсе.
gossip boy +100 Имя: Кевин Энтуистл Место работы: Министрество магии Должность: Глава сектора борьбы с неправомерным использованием магии; присяжный в Визенгамоте Жить нужно так, чтобы депрессия была у других
Основные черты характера Общительный, обладает чувством юмора, улыбчивый, заботливый, преданный, страстный, высокомерный, тщеславный, прямолинейный, проницательный, хладнокровный, сдержанный, однако бывает вспыльчив, мстителен и очень опасен как враг. *стоит отметить, что такие черты как сдержанный и страстный в данном конкретном случае не противоречат друг другу и думаю из описания ниже ясно, почему.
Общее описание Дэвида трудно охарактеризовать одним словом, и даже если вы попробуете, то вам вряд ли это удастся. У него непростой характер, формировавшийся годами, травмированный детством, изменённый школой и подпитанный работой. Первое, о чём стоит сказать, это его хладнокровие и умение держать себя в руках. Он вовсе не бездушное существо, коими считают всех Слизеринцев, просто он превосходно воспитан и плюс к этому в нём прослеживаются гены отца. Он умеет вести себя так, как принято в обществе, он не будет биться головой о стену у всех на глазах или влезать в драку, или, Мерлин упаси, разнимать её. Но если на людях он и сдержан, то в случае действительно серьёзных проблем дверца его шкафа или стена рискуют оказаться покалеченными. Он скрывает свои чувства от других, но он предельно честен с собой. В случаях, когда ссора неизбежна, Дэвид может быть спокоен невероятно долго. Он упёрт как баран и будет отстаивать свою точку зрения до последнего. Однако он не железный и если случится так, что эмоции захлестнут его с головой, то он легко может сорваться на крик. Причём крик его будет настолько устрашающим и величественным, что храни вас Моргана, чтобы вы никогда не довели его до такого состояния. Дэвид мастерски умеет крушить стереотипы. Так и тот, который гласит, что все слизеринцы лицемерные сволочи, эгоисты, замкнутые и злые, будет разбит сногсшибательным обаянием и дружелюбием Макнейра. Дэвид притягивает к себе людей, и не потому, что он такой обалденно красивый, богатый и знаменитый, а потому, что он умён, начитан, довольно улыбчив и приветлив. Он любит хорошую компанию, он вообще любит людей, правда не всех. Он терпеть не может невоспитанных, грубых мужчин и глупых, легкомысленных женщин. Именно в общении с такими в нём просыпаются черты, за которые его определили на Слизерин. При всём своём дружелюбии и кажущейся внешней доброте, Дэвид довольно высокомерен и тщеславен. Он, хоть и умеет, но не любит врать. Если девушка спросит его «это платье меня полнит?» и она будет действительно выглядеть в нём, как маггловская Годзилла, то, при всём своём воспитании и в зависимости от степени дружеских связей с этой конкретной девушкой, он в той или иной манере постарается объяснить, почему ей следует переодеться. Он вспыльчив, хотя очень быстро отходит. У него железная сила воли, натренированная годами. Он много лет неустанно пытался научит себя сдерживаться в присутствии мамы, потому что не хотел её расстроить. Только ради Миллс он тратил часы, дни, недели и даже месяцы на то, чтобы за тёплой улыбкой не было заметно убийственной тоски в глазах, чтобы его объятия показывали только то, как сильно он её любит, а не как больно ему оттого, что рядом нет отца. Он час за часом шлифовал своё поведение, только чтобы увидеть у мамы улыбку на лице, только чтобы она гордилась им. И так как таинственный огонёк в её глазах загорался каждый раз, когда он делал что-то «ну прям как Доминик», то он и старался скопировать отца настолько, насколько это было возможно, насколько он его помнил. И вовсе не надо путать это с лицемерием. Дэвид никогда не старался обмануть мать, он просто хотел, чтобы она была счастлива. Дэвид предъявляет довольно высокую планку людям. Он не уважает тех, кто не уважает слабых. Для него не важна чистота крови, поэтому если вы чистокровный, но ведёте себя как последняя свинья, то и место вам, по его мнению, в свинарнике. А если вы родились магглорождённым, но совершаете велики дела, да даже если вы просто помогли девочке подобрать учебники с пола, а не стоите и смеётесь над ней, то вы непременно заработает уважение Макнейра. Только пожалуйста, не надо путать его с Матерью Терезой. Он вовсе не из тех, кто помогает каждому нищему и бездомному, он не печётся о мире во всём мире и он не собирается сражаться за озеленение планеты с пеной у рта доказывая, что северным одноглазым червеоленям и пушистым латиноамериканским растопырам надо помочь в размножении. Он будет сражаться до потери пульса только за тех, кого он любит и кем дорожит. И если до этого дойдёт, то вам лучше не стоять у него на пути. Потому что в этом случае Дэвид не побоится вспомнить всё, чему он научился на Слизерине. Чтобы отомстить, а он очень-очень-очень мстителен (просто решивших переступить ему дорогу подозрительно мало), Макнейр пойдёт на всё. Я подчёркиваю, на всё. Конечно, если вы забыли вернуть ему ластик или обозвали его «дураком» вам вряд ли грозит что-то серьёзнее пинка под зад, но если дело коснётся чего-то серьёзного, если кто-то заденет его мать или косо посмотрит на Дэниэла, а уж тем более если он найдёт убийцу отца, то вот это будет страшно. Распределительная шляпа неспроста заметила в нём сдерживаемый гнев. Эта злоба, живущая очень глубоко в душе Дэвида, копится там со дня смерти отца. Порой она так сильно душит Макнейра, что ему приходится прибегать к успокоительным зельям. Когда ему было 17, скончался его дедушка, который переписал на Миллисент большую часть наследства. Старшему внуку же, которого он не 12 лет, он прислал письмо. По логике вещей Дэвиду стоило его сжечь, не прикасаясь к нему, но любопытство оказалось сильнее. Уже после первого абзаца красная пелена застлала парню глаза, а когда он дочитал второй, то в его комнате раздался такой треск и взрыв, что можно было решить, что рушится дом. Когда ошарашенные мать и брат влетели в комнату, Дэвид невинно пожал плечами и заявил, что упражнялся и перепутал заклинания. На самом деле он сначала расколотит собственноручно свой шкаф, который подвернулся под руку, а затем забросал его всеми возможными заклинаниями, среди которых возможно могли промелькнуть и запрещённые. Примерно о таком неудержимом гневе идёт речь и именно поэтому Дэвиду не стоит мешать, когда он на что-то нацелен. Стоит так же отметить, что Макнейр страстная натура. Если он находит интересное занятие, то он уходит в него с головой. Он обожает читать, он обожает авантюры и приключения. Ему нравится быть занятым чем-то. Дэвид очень умён. У него аналитический склад ума. Он схватывает всё на лету и у него нет проблем с логикой. Он практичен, смотрит на жизнь довольно трезво и рассудительно. Увлекается квиддичем, верховой ездой, фехтованием, превосходно играет в волшебные шахматы.
[7] Внешний вид
Рост 185 см
Телосложение спортивное
Цвет волос/глаз Тёмные / серо-голубые
Общее описание Дэвид довольно высокого роста, обладает стройной, спортивной фигурой. Даже после школы он нередко играет в квиддич, поддерживая тем самым свою форму. У него мужественное лицо, широкий нос, густые брови, волевой подбородок. Яркие, очень выразительные серо-голубые глаза. Когда он смотрит на вас, создаётся впечатление, что он заглядывает вам в душу. У него добрая, открытая улыбка, во время которой появляются ямочки на щеках и тонкие морщинки вокруг глаз. Он коротко стрижётся, не позволяя волосам сильно отрастать. В одежде предпочитает больше официальный стиль. Брюки, рубашки, мантии довольно строгого покроя, хотя в домашних условиях вы вполне можете увидеть его в футболках и спортивных штанах, порядком затёртых, но зато таких родных.
[8] Артефакты и домашние животные
Волшебная палочка 13 дюймов, ольха, перо феникса
Метла Молния последнего поколения
Прочее Отцовский перстень, который вместо руки, он носит на цепочке на шее
Домашнее животное Кошка – Тиниамина. Серо-белого цвета. Милая, добрая старушка, которая терпеть не может гостей, зато обожает Дэвида. Она считает себя слишком важной персоной, чтобы лично встречать хозяев при входе, зато любит разгуливать по коридору второго этажа и совать свой нос в чужие комнаты.
[9] Способности Предметы и Оценки: В школе отличался превосходной успеваемостью по многим предметам, но особенную любовь заслужили самые сложные предметы: Нумерология и Древние Руны
Магические (только с разрешения администрации) /не магические способности. Без тени стеснения могу заявить, что Дэвид очень талантливый волшебник. Практически ни одно заклинание он не произносит вслух, полагаясь полностью на невербальную магию. Силён и в защитных и в атакующих заклинаниях, обладает прекрасной реакцией в дуэли. Хорошо летает на метле.
Владеет ораторским искусством и дипломатическими талантом, занимался верховой ездой, хорошо играет в магические шахматы, неплохо танцует. Начитан, знает кучу исторических фактов и может по датам воспроизвести хронологию с 11 по 15 века (это его любимая эпоха).
Трансгрессия сдана --- [10] Есть ли еще персонажи на ролевой? Kevin Entwhistle, Tyler Wakefield
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме